Сауны Новосибирска - https://101sauna.ru/novosibirsk
Нападающий «Сибири» Егор Миловзоров в интервью Sportbox.ru
— Мы с вами долго не могли согласовать время, так как вам надо было укладывать ребенка. Вы это делаете даже в день матча. Как у вас получается абстрагироваться от поражения?
— Это наша жизненная, человеческая обязанность. Выходишь из раздевалки и забываешь о том, что было на работе. Нужно уметь перестраиваться, потому что дети, семья не ждут недовольного или уставшего папу. Детей у меня трое, поэтому меня всегда ждут дома с распростертыми объятиями.
— Неужели удается абстрагироваться?
— Конечно, удается. Они еще маленькие, растут. У них свои интересы, свои впечатления. Они ими делятся, и когда погружаешься в их мир, то все забывается. Конечно, бывает непросто. Работа, хоккей, занимает много времени, мыслей. Но нужно стараться.
— Есть ли у вас какая-то забавная история, связанная с детьми или хоккеем?
— Да, честно говоря, у нас каждый день забавные истории случаются. И мы стараемся много смеяться и веселиться. У меня три мальчика, у каждого из которых свой режим. И вот просыпается тут недавно самый младший, которому только два года. А так как хоккей уже начался, то везде показывают много матчей. И ему предлагаешь включить мультики, а он требует хоккей. Средний и старший, которым четыре года и 10 лет не так интересуются спортом, как младший. А он и шлем себе на голову надевает, клюшку берет свою маленькую, и за завтраком игры смотрит вместо мультфильмов.
— Получается, на него вся надежда?
— Да нет, надежда есть на всех. Нет цели, чтобы дети стали непременно хоккеистами, спортсменами. Наша цель – помочь им стать счастливыми в этой жизни. Чтобы они выбрали свой путь. Безусловно, если им этого захочется, понравится, то помогу всеми силами. А так самое главное, чтобы они любили жизнь, были позитивно настроенными и любили заниматься тем, что будет приносить им удовольствие.
— Давайте теперь перейдем непосредственно к хоккею. 0:3 от «Амура», поражение от «Адмирала» — тяжело на Дальнем Востоке?
— Выезд на Дальний Восток и правда тяжелый. Совсем другой режим. Все команды, приезжая сюда, живут по своему индивидуальному графику. У нас тренерский штаб заранее планирует эту поездку, и мы стараемся придерживаться новосибирского времени. Но на самом деле суть поражений не в этом. Сейчас в лиге нет слабых команд. Все зависит от мелочей, от того, как подготовился к матчу и с каким настроем вышел на него. Нужно уметь переламывать встречи.
— «Сибирь» недовольна стартом сезона?
— Мы вообще об этом не думаем, а идем от матча к матчу. Мы понимаем, что должны делать, и за счет чего выигрывать встречи. Это сумасшедшая самоотдача и подготовка к каждой игре. Нужно много-много работать на льду, отрабатывать броски. Это то, на чем мы стараемся концентрироваться. И когда эти компоненты не присутствуют в игре, то тогда и не стоит рассчитывать на успех. Впереди много матчей и думать о старте уже не стоит. Нужно смотреть вперед, двигаться дальше.
— «Сибирь» не умеет побеждать на классе?
— Класс такая штука, которая работает только тогда, когда ты полностью отдаешься игре. Когда ты очень хорошо готов физически и психологически. Когда твое тело чувствует силу, то тогда ты становишься чуть быстрее, и тогда работает класс. Но лига действительно выравнивается, и многое зависит от подготовки, каких-то нюансов, от командных взаимодействий.
— Вы говорите про выравнивание уровня команд, но есть ЦСКА, СКА…
— Безусловно, понимаю, о чем вы говорите. Да, исторически у нас сложились топ-клубы, которые собирают в своих составах всех лучших игроков и лидеров других команд. Конечно, класс этих команд выше, нежели других. Но на победу в противостоянии с такими соперниками можно и нужно рассчитывать. Такие матчи как раз и складываются из вышеупомянутых мелочей, единоборств, подготовки и так далее.
— Вы уже успели сыграться со своими партнерами?
— Тройки определяет тренер. Большую часть встреч я провел с Димой Саюстовым, с которым мы начали еще в прошлом году вместе играть. А вообще партнеры периодически меняются, тренерский штаб смотрит разных игроков. Все работают над тем, чтобы улучшить взаимодействие. Что касается сыгранности, то тот же Дима – опытный хоккеист, а с опытными всегда легче сыграться, воплотить на льду какие-то мысли. А вообще не мое дело выбирать, с кем выходить на лед. Нужно в любом случае приносить пользу команде.
— Но мнение игроков при этом все-таки тоже учитывается.
— Да, если тебя спрашивают, с кем тебе комфортнее играть, кого ты лучше чувствуешь. Но вот сам хоккеист редко подходит к тренерам с просьбой поставить его с тем или иным партнером. При этом у нас хороший контакт с тренерским штабом, но о том, кому и с кем играть, мы не общаемся. У нас у всех одна цель – побеждать. Мы вместе делаем все, для того чтобы добиваться этой цели.
— О чем был последний личный разговор с Николаем Заварухиным?
— После матча с «Амуром» обсуждали с Николаем Николаевичем игру в большинстве. Сказал, что нам нужно над этим работать и быть эффективнее. Мы не реализовали ни одной попытки в большинстве. Так что он совершенно справедливо раскритиковал все это дело. Будем общаться, обсуждать и, самое главное, работать над этим компонентом.
— Вы же с Заварухиным пересекались в «Автомобилисте»?
— Еще в Нижнекамске.
— Он сильно изменился? Может быть, стал более авторитарным.
— Наверное, Николай Николаевич изменился только в том, что он стал главным тренером и отвечает за команду, принимает решения. Теперь он больше говорит, нежели в бытность помощником. Что касается его человеческих качеств, то прошло уже три-четыре месяца, а он каким был таким и остался. Он много общается с игроками, много шутит, пытается создать хорошую рабочую атмосферу. В тоже время тренер задает высокие стандарты и старается требовать с игроков, чтобы механизм работал. Без этого не будет результата.
— Что касается тактики, что-то поменялось?
— Он работал помощником у Крикунова, помощником у Мартемьянова, и я думаю, что он взял и от того, и от другого самое лучшее. Плюс его опыт игрока. Он не зацикливается на чем-то одном. Делает все для того, чтобы выиграть матч или, если нужно, перевернуть ход встречи. У него есть своя четкая линия и опытные, поигравшие помощники. Тренерский штаб очень здорово разбирает наших будущих соперников.
— Вы уже успели сыграть на всех трех размерах площадок. Какие впечатления?
— Интересно. Но в целом шайба, клюшки и соперники те же. Хотя, безусловно, это накладывает определенный отпечаток, на который нужно обратить внимание. Чтобы было проще в самой игре. Тренерский штаб всегда обращает внимание на это. Мне лично без разницы, на какой площадке выступать. Стараюсь получать удовольствие от игры на любом льду. И в целом по жизни стараюсь не распылять эмоции и энергию на то, что от меня не зависит. Сказали играть так, значит играем так. Главное, чтобы люди, которые смотрят хоккей с трибун или по телевизору, было весело и интересно.
— Но все-таки есть какая-то специфика игры на той или иной площадке?
— На площадке, которая поменьше все происходит быстрее. Сейчас многие возвращаются в оборону и играют плотно. И на канадской площадке получается, что если ты обыгрываешь одного соперника, то уже сразу же оказываешься перед воротами. Отсюда острота и динамика. И все можно направить на добивание, на бросок, какую-то агрессию. Когда площадка шире, то, обыграв оппонента в углу, до ворот нужно еще добраться. И соответственно все игроки находятся несколько в иных позициях. Игра, возможно, кажется более медленной. Так что разница есть, но наша задача заключается в том, чтобы подо все это подстроиться.
— Вам больше на какой нравится выступать?
— На канадской, когда игра быстрее и агрессивнее?
— На эту тему шутки в команде есть?
— Нет. У нас все ребят, как говорится, рабоче-крестьянские в том смысле, что раз сказали играть, значит будем играть.
— Болельщики и журналисты шутят, что в «Сибири» есть финская ОПГ…
— (Смеется). Есть такая организация. Пять человек. Хорошие ребята. Мы, так же как и руководители, не смотрим в паспорт. Многие говорят на английском и стараются учить русский язык, что, конечно же, приятно. Хотя бы какие-то слова, фразы. Мы опытные парни и понимаем, что они поменяли страну, им тяжело и нужно привыкать. Стараемся максимально помочь, чтобы им потом было комфортно выходить на игру. Русские же – гостеприимными люди. Парни помогают нам, а мы им. Все делают одно дело. Так что шуток на эту тему никаких нет.
— Сибирь – суровый регион. Были ли когда-нибудь у вас драки с кем-либо за пределами площадки?
— Нет. Не мне, конечно, судить, но я человек спокойный и неконфликтным. У меня есть своя позиция, которой я придерживаюсь и живу. Но на конфликты стараюсь не тратить энергию. Кроме того, у меня достаточно рано появилась семья, родился старший сын, и как таковой бурной молодости, гулянок не было. Меня все эти гулянки обошли стороной, приоритеты были расставлены по-другому.
— Как вас занесло в «Кристалл»?
— Когда меня выставили на драфт отказов, ты по правилам должен сыграть за фарм-клуб один матч.
— Драфт отказов – неприятно?
— Это обратная сторона нашей профессии. Конечно, неприятно. Но я склонен рассуждать, что каждая ситуация нам для чего-то дается. И то, как ты ее воспримешь, какие действия ты предпримешь, в такое направление и развернется твоя судьба. Отнесся так, что нужно больше работать, над чем-то подумать. Неприятна эта ситуация еще и тем, что наступает неопределенность для семьи, для детей. Менять школу, садики. Но все зависит от того, с какой стороны ты взглянешь на эту ситуацию и как отреагируешь.
— Вы понимали, почему это произошло?
— От меня требовали результата. Я должен был приносить больше пользы набранными очками. Поэтому все было понятно. Меня и самого не устраивало, что сезон складывался не настолько удачно и успешно.
— Когда «Автомобилист» вывесил зарплаты, вы по информации получали 70 миллионов долларов в год Как вы на это отреагировали, что говорили в клубе, и что думаете по этому поводу?
— В клубе мы это не обсуждали, так как нам сразу сказали, что это вброс, и разговаривать об этом не стоит. Пришли руководители, и сказали, чтобы мы никак не реагировали. Придерживаюсь такого мнения, что если лига и руководители решат, что нужно обнародовать зарплаты, то значит нужно, а если нет, то нет.
— Там была правдивая информация?
— Не буду комментировать. Я не знаю суммы других ребят, и, как сказали нам руководители, это неправдивая информация. Ее вбросили, когда у нас шла удачная череда матчей.
— Вы повредили легкое и сломали ребро в одном из матчей за «Автомобилист». Какие были ощущения. Это самая жесткая травма?
— По физической боли, да, самая тяжелая. После попадания шайбы в легкое, ты не можешь дышать. Ощущение, как будто раздирает изнутри, кровь подступает ко рту. Да еще и ребро сломал. Это очень больно в конкретный момент. Непонятные ощущения. Я просто орал и ждал, когда утихнет боль. Ну а потом период реабилитации. Сначала нужно перетерпеть боль, в первые минуты, а потом, когда узнаешь диагноз, пытаешься понять, как сократить сроки восстановления, чтобы побыстрее вернуться на лед. И так у всех спортсменов.
— В «Автомобилисте» из-за этой травмы не остались?
— Нет, конечно. Абсолютно рабочие моменты. Сказали, что не нужен, и поехал искать команду. В нашем деле все просто. Подписал контракт, отработал, поехал дальше.
— Ваш уход из «Сибири» в «Автомобилист» случился из-за денег?
— Могу сказать, что условия в «Автомобилисте» были лучше, но это было не из-за денег. Мне сказали, что в «Автомобилисте» собирается топ-клуб, который может побороться за Кубок. Мне сделали предложение, и мы с семьей решили, что будет правильно перебраться. Когда поступает предложение, а их у спортсмена не так много за карьеру, ты над этим очень долго думаешь. И мы с генеральным менеджером «Сибири» Кириллом Валерьевичем не раз встречались, обсуждали эту тему, объясняли свои позиции. Он это понимал и понимает, что может быть один или два момента за карьеру, когда тебе приходится принимать решения. Мы приняли такое решение, о чем совсем не жалеем.
— Вы хотите завершить карьеру в «Сибири», в родном Новосибирске?
— (Смеется). Я пока об этом не думаю, спросите меня об этом лет через пять. Наоборот с возрастом начинаешь понимать, как себя готовить, как тренироваться. Растут дети, которые хотят, чтобы папа был для них примером. И пока я не думаю об окончании карьеры. Но было бы, наверное, красиво, если бы дали закончить в родном городе. Пока же хочется добиваться результатов, чтобы болельщики были довольны игрой команды. Чтобы мы не занимали низкие места. Хочется пережить больше радостных моментов и, конечно же, с родной командой. Играя дома, испытываешь другие ощущения, когда на трибунах много людей, знающих тебя с детства. Сейчас получаю настоящее удовольствие от игры дома, и дай бог, чтобы результаты были хорошими.
— Вы видели, как рос Владимир Тарасенко?
— Да, я видел, как он рос. Знаю их семью. Знаю, как шел к успеху не только Володя, но и вся его семья. Тот же дедушка, который много сил потратил на все это. У них замечательная семья, очень порядочные люди. Я видел Володю, когда он сейчас привозил Кубок Стэнли. Знаете, он нисколько не изменился, тот же скромный, застенчивый парень. Даже не хотел заходить к нам в раздевалку. Они выработали свой успех. Володя очень много трудился и продолжает трудиться. Их настрой и нацеленность я стараюсь улавливать для себя, своей семьи, чтобы передать этот опыт детям. Они знают, как добиться успеха, оставаясь скромными и порядочными людьми. Замечательная семья, династия. Дай бог, чтобы еще и Володиного брата получилось. А Вовка всегда был талантливым. С детства забивал много голов, красивых голов. Его игра всегда была яркой. И я помню, что он забил первым же касанием в матче за первую команду. Это отличает избранных от кого-то другого, у кого большой путь. Здорово, что он выиграл Кубок Стэнли. Здорово, в том числе для нашего города, так как это объединило людей. Большой праздник. Я рад за Володьку, так как это и земляк, и товарищ, и хороший парень. Дай бог, чтобы этот Кубок был не последним.
Артем Мельников, sportbox.ru