Сауны Новосибирска - https://101sauna.ru/novosibirsk
Новичок «Сибири» Вячеслав Литовченко в интервью KHL.ru рассказал о недоверии Билла Питерса, воссоединении с Андреем Мартемьяновым и значении блокированных бросков.
— Если почитать
комментарии болельщиков «Автомобилиста» под новостью об ушедших игроках, то там
многие негодуют насчёт вашего ухода.
— Мне это,
безусловно, приятно. Значит, болельщики видели, что я старался
и выкладывался, играя за клуб. Старался приносить пользу
«Автомобилисту». Наверное, это самое главное — оценка болельщиков.
— Ваш уход – это
решение руководства?
— Никакого общения и как
таковых переговоров с «Автомобилистом» не было. Я ещё
в апреле понимал, что покину Екатеринбург.
— То есть после
вылета из Кубка Гагарина всё для вас стало ясно?
— На самом
деле, я ещё в декабре догадывался, что скорее-всего в этом клубе
после окончания контракта я не останусь. Видел, как меня используют,
понимал, что тренер на меня особо не рассчитывает.
— Каково было играть
половину сезона, в том числе и плей-офф, с такими мыслями?
— Это были только
мои мысли. Они не должны были отражаться на игре и результатах
команды. Хоккей — моё любимое дело, и я его делал
на совесть. Главное быть честным перед самим собой. Из того времени
на льду, что мне давали, я старался выжимать максимум.
— Как ваша роль
поменялась с пришествием Билла Питерса?
— Даже если
не углубляться, можно заметить, как сократилось моё игровое время. Если
говорить более подробно, то, например, на большинство я и так особо
не претендовал. Но даже партнеры удивлялись и не понимали,
почему я не играю в меньшинстве. Я всегда был одним из самых
полезных игроков команды именно в меньшинстве, а тут меня вдруг
перестали использовать в этом компоненте.
— Это всё пошло
с предсезонки?
— Нет, уже
по ходу сезона. Хотя какого-то разлада или переломного момента
не было. Я не знаю, кто отвечал за выбор игроков
на меньшинство: Питерс или его помощник. Поэтому мне сложно говорить
о каком-то личном отношении ко мне со стороны того или иного
тренера. Но, повторюсь, это не та ситуация, когда я считаю себя таким
хорошим, которому не дают играть. Ко меня ребята подходили
и спрашивали: «почему ты не играешь в меньшинстве?».
Я считаю, это показатель.
— Вы не пытались
прийти в тренерскую и поговорить об этом?
— Мне кажется, это
не в правилах североамериканских тренеров. Если решение принято,
то оно принято. Я стараюсь в такие вещи не лезть,
не выяснять. Значит, тренеры считали, что так лучше для команды.
— Когда поняли, что
продолжите карьеру в «Сибири»? Были ли другие варианты?
— Наверное, когда
уже шло дело к маю. Но мы и раньше были на связи
с Андреем Алексеевичем (Мартемьяновым — прим. KHL.ru). Потом уже
руководство на меня вышло. Если честно, другие варианты
не рассматривал. «Сибирь» первой проявила интерес, была настойчива, да и
сами переговоры прошли максимально быстро.
— Можно сказать, что
вы идете непосредственно к Мартемьянову?
— Конечно. Команда,
в которой главный тренер Мартемьянов, перевешивает все остальные варианты.
Я знаю его и его требования. Понимаю куда иду и знаю, как меня
будут использовать.
— Олег
Ли называл его вторым отцом. Для вас Мартемьянов — ключевой тренер
в карьере?
— Один из —
точно. Базу мне заложил мой первый тренер, но на профессиональном
уровне Мартемьянов — это действительно тот человек, который в меня
поверил и в результате работы с которым у меня пошел прогресс.
С ним появилась возможность показывать свои сильные стороны.
— Какую вашу сильную
сторону разглядел Мартемьянов, которую не замечали предыдущие тренеры?
— Андрей Алексеевич,
прежде всего, ценит самоотверженность. Он не любит, когда игроки
филонят. Когда он видел мою отдачу, то оценивал её и давал
играть.
— Из-за каких
качеств Мартемьянова игроки готовы идти за ним?
— Порядочность,
честность. Нет каких-то подводных камней. Всё открыто и прямолинейно.
Хоккеисты это ценят. Он умеет создавать коллективы. При нем нет шаек,
группировок. Все настроено на то, чтобы была одна большая семья.
— Я слышал, что
когда он сменил Мисхата Фахрутдинова в «Амуре», то прежде всего
раскрепостил команду. И на этой атмосфере вы в следующем
сезоне доехали до плей-офф.
— Не то чтобы
Фахрутдинов нас сильно зажимал. Скорее было слишком много схем
и в принципе теории. Андрей Алексеевич всё немного упростил, сделал
процесс более понятным.
— Мартемьянов
не скрывает, что любит атаки сходу, считает их более эффективными.
Вам это близко?
— Близко. Всегда
удобнее атаковать, когда соперник ещё не успел построить оборону. Но,
в тоже время, на атаках сходу хоккей не закачивается. Зашли
в зону быстрым прорывом, а потом начинается позиционная атака.
— Среди нападающих
«Автомобилиста» вы были лидером по блокированным броскам.
Согласны ли с Александром Кадейкиным, который в недавнем
интервью сказал, что блоки — это больше не про самоотверженность,
а про вовлеченность в игру?
— На сто
процентов согласен. Ты должен быть максимально сконцентрирован, готовым
к ложному движению, к броску. Кто-то считает, что блоку всегда предшествует
проигранная позиция, то есть ошибка игрока, но я с этим
не согласен.
— Бывало, что Питерс
вам высказывал за то, что вы хоть и заблокировали бросок,
но сыграли неправильно?
— Нет, не было.
Только благодарили и подбадривали.
— Дамир Шарипзянов
почти весь золотой для «Авангарда» плей-офф играл со сломанными пальцами.
У вас бывало нечто подобное?
— Прямо такого
не было, но однажды повредил палец, врачи сказали, что ушиб.
А через пару недель выяснилось, что я играл с переломом.
— Вы, будучи
специалистом по блокам, наверняка подметили тенденцию, что на поздних стадиях
Кубка Гагарина выигрывали те команды, которые переблокируют соперника.
— Алексей Алексеевич
Мартемьянов часто на установках говорил нам, что 15 заблокированных
бросков — это почти гарантированная победа. А вы посмотрите,
сколько те же «Ак Барс» с «Авангардом» блокировали! По 35-40 бросков!
Это колоссальные показатели. Плюс ко всему это удар по психологии
соперника. Игроки понимают, что ничего не получается и начинают
нервничать.
— Когда играли
с «Авангардом» в первом раунде плей-офф, могли представить, что уступаете
дорогу будущим чемпионам?
— «Авангард»
и регулярный чемпионат закончил на втором месте в конференции.
Так что никого не должно удивлять, что они выиграли кубок. Хотя, конечно,
были команды, которые могли составить им конкуренцию. Но они
прибавляли с каждым раундом. Думаю, не должно быть сомнений, что эта
победа справедлива и заслуженна.
— Было ощущение,
судя по заявлениям в прессе, что «Автомобилист» не согласен
с этим поражением.
— Если говорить
о судейских ошибках, то это дело руководства, может быть,
журналистов. Игроки на это внимание, как правило, не обращают.
Мы концентрируемся на игре и результате.
А он на табло.
— Сыграв серию
с «Авангардом», вы поняли в чём его сила?
— Хорошая мобильная
команда со своей тактикой. Самоотверженная, что немаловажно,
дисциплинированная. С лучшим большинством, хорошим меньшинством. Все эти
мелочи складываются в общий результат.
— Два года назад вы
в составе «Автомобилиста» играли против «Сибири» в плей-офф. Каково переходить
в команду, которая нанесла вам столь болезненное поражение?
— Прежде всего,
я прихожу в коллектив с задачами из по-настоящему
хоккейного города, где болельщики любят свою команду. Я думаю, это знает
каждый хоккеист в КХЛ. С нетерпением хочу окунуться в эту
атмосферу, но уже не как игрок гостевой команды, а в форме
с эмблемой «Сибири».
— Но от той
самой серии, наверное, у вас не лучшие воспоминания.
— Что поделать? Это
хоккей. «Сибирь» в том плей-офф использовала ту модель, которой
должен был следовать «Автомобилист»: самоотверженная игра друг за друга,
строгая дисциплина, терпение. Надеюсь, все эти качества будут присущи «Сибири»
и в новом сезоне.
— Проблемой «Сибири»
и игроки и уже бывший главный тренер Заварухин называли отсутствие
лидера в команде. Вы можете взять на себя эту роль?
— Конечно,
я могу при случае взять слово в раздевалке. Но я никогда
не был главным оратором. Скорее привык подавать пример на льду.
— Не было ли
аналогичной проблемы в Екатеринбурге? Павел Дацюк великий игрок, но, как понимаю,
не самый заметный человек в раздевалке.
— Действительно,
ярко выраженного лидера, который вёл бы команду за собой,
в «Автомобилисте» не было. Что касается Павла, то он тоже
не большой оратор. При этом он пытался исправить ситуацию, когда
у команды была серия неудач. Мог что-то сказать, если посчитает нужным.
— По-человечески или
как центр у центра вы что-то переняли у Павла?
— С мастерством
там всё и так понятно. Повторить многое из того, что на льду
делает Дацюк, невозможно. А вот что можно подчерпнуть — это отношение
к делу. Глядя на то, как он готовится и следит за собой,
понимаешь, за счёт чего так долго можно оставаться в хоккее.
— Как команда
реагировала на декабрьское интервью Якуба Коваржа, который публично
выступил с критикой партнёров?
— Каждый имеет право
на своё мнение. Я бы не сказал, что Якуб наговорил чего-то
лишнего. С большей частью его интервью я даже соглашусь.
— Чесалин, Тимашов,
Ли, Голубев, Миловзоров, Сетдиков, вы. Нынешняя «Сибирь» — эдакий микст
между «Амуром» и «Автомобилистом». Это должно облегчить коммуникацию?
— Я не думаю,
что это важно. Понятно, что Андрей Алексеевич приглашает игроков,
с которыми работал в предыдущих клубах, на которых может
положиться. Но если ребята в команде общительные и открытые,
то с коммуникациями проблем не будет в любом случае.
— Если оглядываться
назад, какую команду и какой сезон вы для себя выделите?
— Для «Амура»
с его ограниченным бюджетом выход в плей-офф и правда был большим
достижением. Радость для города и для каждого игрока. Думаю, тогда
мы сделали максимум возможного. Но я бы выделил и мой
первый год в Екатеринбурге. Вышли во второй раунд, могли забраться
и дальше, серьёзно пошуметь. Но не хватило мелочей.
— «Сибирь» уже
третья команда, где вы будете играть под руководством Мартемьянова. Готовы
к тому, что за спиной будут шептаться и называть любимчиком
тренера?
— Наверное, такое
случается, когда только приходишь в команду. Но когда люди видят, как
ты играешь — разговоры прекращаются. Ты должен доказать, что
находишься в составе по спортивному принципу, а не потому
что тебя тянут.
Дмитрий Ерыкалов, khl.ru